1800-1900

Развитие золотой промышленности в Баргузинской тайге по времени совпадает с общим оживлением золотопромышленности в Сибири, она вписала совершенно новую страницу в историю района, внесла коренные преобразования в патриархальный быт тайги.

По звериным, едва заметным тропам, шли вглубь тайги первые поисковые партии, постепенно старательский люд заполнил долины рек и ключей. Тайга чутко и тревожно слушала непривычные для нее звуки: скрежет и лязганье металла, то разухабистые, то грустные песни искателей фарта.

Я. Д. Фризер начало золотого промысла в Баргузинском округе относит к 1831 году. Он основывается на найденном в Бодонской инородческой управе объяснении Новикова, доверенного князя Голицына об открытии «россыпей золотого прииска» по реке Бодон. Как оказалось никакой золотой россыпи по Бодону не было обнаружено.

Из многих источников мы узнаем, что фактическая добыча золота была начата в 1844 году на прииске Иннокентьевском по рч. Бугарихте системы р. Ципы и Мариинском по ручью Бойчикону, впадающего в р. Талой. Соглас¬но таблицы И. С. Боголюбского в этот год было добыто золота 7 золотников 9 долей (30 гр. 216 млгр.)

В 1847 г. начинается добычная работа по речке Омол притоку Витима и ручью Илекохте, впадающем в реку Талой, а всего было добыто золота 71,5 кг.

В течение последующих 9 лет в районе не было открыто новых золотоносных площадей, а добыча золота колебалась в пределах 35—120 кг в год.

1857 год отмечается бурным оживлением золотого промысла. За 1857—1862 годы обнаружено золото по реке Витимкану и его притокам Бурунде, Биромье, Карафтиту и другим, по реке Ципикану — прииск Воскресенский, по ключам Сивак, Сиво, Сивакон, речкам Аунику, Бамбуйке, Усою. Своей кульминации золотодобывающая промышленность Баргузинской тайги достигает в 1862 году. В этом году добыча золота составила 2158 килограммов.

За последующее десятилетие количество эксплуатируемых площадей сильно возрастает (в среднем 25), а годовая добыча золота держится еще на сравнительно высоком уровне. Количество рабочих колеблется от 1500 до 3000 человек.

С конца 1870 г. добыча металла начинает резко падать, а число приисков увеличиваться.

В самом конце XIX столетия с открытием Каралонских приисков добыча золота достигает до 1100—1400 килограммов, а затем в связи с отработкой этих приисков снижается до 650—750 кг.

Всю дореволюционную золотую промышленность можно было бы разделить на 3 периода. Первый период — это когда заявки на первые золотоносные россыпи подают представители из дворянства, потомственные почетные граждане, купцы I и II гильдии. Так, одной из первой заявка поступила от шефа жандармов графа Бенкендорфа на прииск по речке Бойчикону, впадающей в Талой. «Не было промышленной кампании в России 30-х годов, пайщиком которой явным или тайным не состоял бы шеф жандармов». Аналогичные заявки поступают от тайной советницы Ганскау (прииск по р. Ниро), графини Толстой, урожденной Перовской, отставного штабс-капитана Ковригина (по р. Илькохта), тайного советника Позина (по р. Витим возле Алянги), Иркутского II гильдии купца Латкина (по кл. Амолу) и многих других.

Второй период начинается с 1852 г., когда в Баргузинской тайге начинают возникать крупные золотопромышленные компании. На смену дворянству приходит крупный капитал сибирских золотопромышленников. В этом году возникает золотопромышленная кампания генерал-лейтенанта Крузенштерна, имевшая Пророк-Ильинский прииск по речке Ниро. В 1855 г. этот прииск передается для разведки и разработки другой компании, возглавляемой царскосельским купцом Латкиным и еще 4 кампаньонами. В 1858 г. организуется золотопромышленное товарищество торгового дома фирмы «Якова Рязанова и сыновей». Эта компания владела в 1861 г. приисками: Ивановским по рч. Биромье, Иакимовским, Петро-Павловским по рч. Сиво и Ильинским по рч. Бурунде. В 1859 г. возникает большая «Баунтовская золотопромышленная компания», объединившая 5 компаньонов и владевшая 6 приисками по Итыгдыкону.

К 1861 г. в западном Забайкалье насчитывается 11 золотопромышленных компаний, имеющих 25 приисков, из них 15 приисков приходилось на Баргузинскую тайгу. Из 101 пуда 11 ф. 52 золотн. золота, добытого в 1860 г., по всей области 85 пудов 26 фунтов 5 золоти, приходится на Баргузинский округ.

Упадок золотой промышленности в Енисейской тайге заставил таких круп¬ных капиталистов, как Рязанов, Соловьев, Щеголев, Кандинский и других искать новые места. Тогда-то и появляются их поисковые партии на Витимской и Ципиканской системе рек и ключей.

Однако в начале 70-х годов многие богатые россыпи уже были отработаны и большинство крупных компаний ликвидировали свои дела, продав прииска более мелким предпринимателям. Остались только 3 сравнительно крупные фирмы: Каминера, Герасимова и Забайкальского товарищества.

Периодом мелкого предпринимательства, когда прииски, по меткому выражению Я. Д. Фризера, попали в руки «приисковых разночинцев», бывших подрядчиков, доставщиков, служащих, можно назвать последний предреволюционный период развития золотопромышленности района.

В 1861 году из-за невыносимых бытовых условий и жестокой эксплуатации началось повальное бегство рабочих с витимканских приисков золотопромышленника Герасимова. С его приисков бежал каждый четвертый рабочий.В 1874 году произошла стачка на Иоанно-Дамаскинском прииске Забайкальского товарищества «Гинцбург и К0». Поводом для стачки послужил отказ приискового управления представить рабочим, кроме праздничных дней, 2 дня отдыха в месяц. Чтобы не допустить открытый бунт горный исправник Верхнеудинского и Баргузинского округов князь Апокидзе дал указание управляющему удовлетворить требования рабочих.

Ссылаясь на контракты и интересы золотопромышленников, приисковое управление отказалось выполнить предписание исправника и 1 мая рабочие не вышли на работу. Часть рабочих не работала 2, 3 и 4 мая. В виде наказания за не выход на работу управляющий вместо обычной пищи приказал отпускать только 2,5 фунта хлеба и предупредил рабочих, что если они будут и впредь уклоняться от работы, он наложит на них штраф от 2 до 5 рублей или накажет (через артельскую расправу) розгами до 10 ударов каждого.

Стачка была подавлена. Об этом мы узнаем из отчета управляющего приисками

«Товарищества Гинцбурга и К0» окружному ревизору Забайкальской и Амурской областей за операцию 1873—74 гг. «По стачке рабочих людей,

— говорилось в отчете,

— было произведено следствие, главные зачинщики агитаторы обнаружены и преданы суждению. С того времени благодаря разумным действиям Баргузинского исправника (нового исправника, к этому времени Апокидзе оставил свою должность — К. В.) порядок и приисковая администрация находятся в нормальном состоянии».

В июле 1886 года в результате отказа хозяина прииска Троицкого купца II гильдии В. И. Миндалевича удовлетворить законные требования рабочих об улучшении питания, согласно заключенного контракта 16 рабочих в знак протеста не вышли на работу и ушли с прииска. Приказом горного исправника Левицкого зачинщики были взяты под стражу, а после следствия дело на 14 рабочих передано в Забайкальский окружной суд. Однако областной прокурор после изучения дела признал, что рабочие на прииске голодали, а золотопромышленник Миндалевич мало что плохо их кормил, но и давал им непосильную работу, занимался обвешиванием, в расчетные листы записывал несправедливые штрафы.

Эти показания подтвердились и во время следствия, даже со стороны стражников и горного исправника Левицкого. Уголовное дело было прекращено.

В этом же году на прииске Николаевском по рч. Нюрипкон, принадлежащем барону Гинцбургу, был убит управляющий прииском якутский мещанин Пиан Гусев.

Нисколько не лучше было положение рабочих на приисках золотопромышленников Абрама Новомейского, Соломона Рабиновича, Абрама Глейзера, Иосифа Бутлинкого, Якова Фризера, Фейгю Гаскиной, Исая Башук, Моноса Монашевича, Герасимова и других.

Открытие приисков в устье р. Тулдуни, а затем в 1898 году богатых золотоносных площадей по речке Каралон вновь породило золотую лихорадку, в тайгу из близлежащих городов и деревень, с Олекминских и Нерчинских приисков потянулись любители случайного фарта.

Вот так описывает Фризер открытие Многообещающего прииска (МОК).

Идущие из Бодайбо на Маринский прииск рабочие проведали, что в устье Тулдуни один из них обнаружил верховое золото и хотел бы промыть песок, но его просмеяли товарищи. Узнав об этом старые приисковые бродяги — Чертик, Ганька-бродяга, Логашка отпросились у управляющего прииском разведать то место. Они направились к устью Бамбуйки, соорудили плот и поплыли вниз по Витиму. К вечеру искатели пристали к устью большой реки впадающей в Витим, оказавшейся Тулдунью. Сразу же по прибытию они обнаружили богатое золото. Утром бродяги направились в обратный путь прямо по горам. После нескольких дней блуждения они вернулись на Мариинский прииск, где была снаряжена партия для занятия золотоносной площади. Логашка обманным путем не был взят с партией. Тогда он отправился вслед за партией, а затем пешком ушел в Мую, где в то время находился нерчинский золотопромышленник Комаров. Логашка указал ему место найденного золота, но уже было поздно. Весть о верховом золоте разлетелась по всей тайге и за ее пределы. Сюда сбежались нерчинские казаки, баргузинские буряты, эвенки, рабочие с нерчинских приисков. В течение 2—3 месяцев здесь собралось несколько тысяч человек, сохранять от которых занятую площадь было бессмысленно. Цены на продукты выросли в несколько раз. 1 пуд муки стоил 10 рублей, пуд мяса —15 рублей, фунт махорки — 1 рубль.

Почти точно также обстояло дело с открытием Каралонских приисков.

Открытие золотоносных площадей по Каралону привлекло туда массу старателей, которые явочным путем занимались добычей золота.. Ни предупреждения золотопромышленника и его служащих, ни угроза и увещевания мирового судьи, ни действия отряда казаков, — ничто не могло - на первых порах повлиять на старателей, «хищников», как их называл золотопромышленник Фризер. Только усиление отряда казаков и насильственное выдворение старателей дало возможность владельцу прииска начать добычные работы.

Основываясь на замерах инженера Левицкого, Фризер утверждает, что хищническим путем было промыто 3,5 тысячи кубических сажень песков (около 220 тыс. тони — К. В.) и при содержании 21,5 золотника на одну кубич. сажень золота было добыто 3760 килограммов. Имеются и другие сведения, по которым золота добыто 1600 кг. Более чем вероятно, что Фризер, как владелец Каралона, явно преувеличивал хищническую добычу, но меры, которые он принял, создав особый отряд из кавказских горцов для охраны приисков, говорят о том, что золота на этих приисках было много и с богатым содержанием.

Основными препятствиями, сдерживающим развитие золотой промышленности в тайге, являются оторванность от так называемых «жилых мест», отсутствие дорог.

В отчете о золотопромышленности в Восточной Сибири за 1863 г. говорилось: «К приискам Витимской системы и к верховьям Чикоя, Верхнеудинского округа дороги едва только возможны для верховой езды, особенно во время или после дождей».

В 1861 году на припеке Николаевском по ключу Сивак (Ципиканская группа приисков) чиновника Пермикина и прииске Мариинском по кл. Сайвани купца Ксенофонта Кандинского промывочные бочки стали приводиться в действие паровыми машинами в 6 лошадиных сил. Паровой машиной производилась также откачка воды из разреза посредством 2-х помп, распиловка строевого леса и дров.

На Николаевском прииске Баунтовской компании по рч. Итыгдыкон паровой машиной точно такой же мощности планировалась откатка вагонеток по железным рельсам с золотоносными песками на промывальную машину. По более поздним сообщениям горного исправника, такая механизация осуществлялась в течение ряда лет на промыслах данной кампании.

Использование паровых машин на приисках становится явлением не редким. В 1806 году промывательные приборы приводились в действие от локомобилей на приисках Петропавловском, Троицком кампании Савостьянова по речке Сиво, Соловьевском и Первоначально-Воскресенском купца Соловьева но р. Ципикан, на всех приисках Баунтовского товарищества по рч. Итыгдыкон.

Принимались меры по извлечению мелкого золота способом амальгамации. Так, ряд золотопромышленников дали обещание генерал-губернатору Забайкальской области Клейменову приступить в 1870 году к этому способу. Со стороны окружного ревизора и горного исправника осуществлялся контроль над правильностью отработки золотоносных россыпей. В отчете о частной золотопромышленности за 1859 год мы читаем, что:

«... по обревизовании работ всех действовавших промыслах не было замечено, что пески промы¬вались нечисто. Отводы складывались большей частью на выработанные ме¬ста, после освидетельствования оных в том, что они содержат в себе только лишь слабые знаки золота». При ревизии работ 1860 года на прииске Николаевском по рч. Сивак чиновника Пермикина оказалось, что пески промывались «неудовлетворительно закону», так что отвал, сложенный в отвод по произведённой пробе оказался с содержанием золота в 100 пудах песку 66,5 долей (2 гр. 965 млгр.). Ревизором было предложено управляющему прииском «обратить этот отвал снова на промывку».

Или другой случай:

На прииске Александровском по рч. Ниро, арендуемого чиновником Пермикиным, работы производились вне границы прииска, на чужой местности. Об этом серьёзном нарушении было «донесено генерал-губернатору Восточной Сибири рапортом от 11 ноября 1860 г. за №310».

Серьёзные коррективы в организации золотодобычных работ вносили погодные условия. Так, в 1864 году в начале летнего сезона была засуха и отсутствие воды срывала промывку песков, во второй половине сезона разлив реки Ципикан не дал завершить летнепромывочную операцию. Неслыханное по тем временам произошло наводнение реки Ципикан в 1866 году. Вода поднялась на 9 аршин, повредила плотины, затопила разрезы на приисках золотопромышленника Соловьёва, вследствие чего была потеряна большая часть летнего времени.

Точно к таким же результатам привело наводнение на прииске Крещенском почётного гражданина Герасимова в 1867 г. Водой повредило воотводную дамбу, затопило разрез и машинное устройство.

В 1896 году по реке Уруши, в Амурской тайге начала работать первая драга, установленная инженером Перре, который по заданию группы золотопромышленников ездил в Австралию и Говую Зеландию изучать дражное дело. Перре был приглашён в Баргузинскую тайгу, чтобы дать заключение об использовании драг по таёжным рекам. В своём отчёте «об осмотре рек Витимкана, Чины, и Витима в Баргузинском округе и р. Чикоя с его притоками с целью определения возможности применения драг для разработки русловых россыпей названных рек» он считал возможным по р. Чине поставить разведочные работы для определения дражных полигонов. В отчете горного исправника по Баргузинскому - округу за 1887 г. о путях сообщения, на приисках говорится следующее:

«Сообщение с ближайшими жилыми местами и между приисками вьючное. Дороги пролегают по местно¬стям малодоступным и потому сообщение весьма затруднительно, летом вслед¬ствие почти сплошных болот и значительных горных хребтов, а зимой по ма¬лоснежью. Жилые места — г. Баргузин в 200 верстах и с. Укырское в 300 верстах от ближайших к ним крайних приисков.

Горный инженер Д. Нагишкин, автор экономического очерка о Баргузииской тайге, побывавший в ней незадолго до революции, так описывает состояние таежных дорог:

«Приисковый тракт представляет из себя верховую тропу, ехать по которой, даже привычному к верховой езде человеку, представляется иногда довольно затруднительным. Масса трудных горных подъемов и спусков. Тропа лепится иногда по карнизам крутых горных склонов на огромной высоте и в иных местах довольно одного неосторожного поворота вьючной лошади, чтобы подвергнуться риску полететь вниз на 200—300 сажен по обрывистым склонам, без малейшей надежды на благополучный исход».

Вот по таким дорогам приходилось перевозить продовольствие, технические грузы, довольно часто переезжать с прииска на прииск рабочим и их семьям. Впол¬не понятно, каким должен быть при частой перекочевке по таким дорогам домашний скарб, да и весь быт приискового люда. Еще в прошлом столетии санный путь был проложен на Витимканские, Ауниковские и Ципиканские прииски. Примерно в 1893 году прошел первый санный путь на Средний Витим (Кедровку). А до этого все груза вывозились на средневитимские прииски от ближайшего к ним Михайловского прииска по кл. Итыгдыкону (арендатор Бутлицкий) исключительно на оленях.

Так, Я. Д. Фризер перевез в 1892 г. на Мариинский прииск 1000 пудов груза на оленях. Некоторые предприимчивые золотопромышленники пытались использовать для перевозок водный путь Витима. Так, агент Средне-Витимского товарищества Висковский пытался сплавить от Романовки до Бамбуйки груз, но неудачно. После этого все груза возили через Ципикан гужевым транспортом.

В 1897 г. была предпринята новая попытка судоходства по Витиму. До¬веренный Российского золотопромышленного общества Буйвид построил две резиденции — одну на Ингуре, другую в устье Бамбуйки для организации пароходного рейсового движения. Пароход дошел до Бамбуйки за 26 часов, затем он его продал за бесценок бодайбинским золотопромышленникам.

Дороговизна вьючного и гужевого транспорта (наем ямщиков, содержание бесчисленных зимовий, ремонт таежных дорог) заставляла золотопромышленников искать иных средств сообщения тайги с цивилизованным миром.

Более или менее в исправном состоянии содержался Баргузинский тракт, что давало возможность баргузинским купцам держать монополию в торговле, сбывать любой товар по самым высоким ценам. В то же время Читинский тракт с каждым годом приходил все более в запущенное состояние. Переселенческое Управление незадолго до 1-й мировой войны приступило к ремонту Читинского тракта с целью доведения его до Бодайбо. Тракт был про-ложен до Ендондина, а далее до озера Баунт велись изыскания, но из-за войны все работы были прекращены.